1 октября – Международный день пожилых людей
«Вот ты со мной запросто, а я – эпоха!» — говорил герой старого советского фильма.
Вот и мне повезло встретиться с 92-летней героиней, которую тоже можно назвать эпохой. Пусть она не была на великих стройках, не воевала на фронте и не восстанавливала города из руин, и нет у нее каких-то особых заслуг перед страной – но судьбы таких женщин, как Александра Алексеевна Тюменцева, и есть летопись Родины.
Она родилась в 1931 году, в алтайском селе – запись об этом сделал местный священник в церковно-приходской книге. А когда получала паспорт, дату рождения поставили на месяц позже – 11 октября вместо 11 сентября (кстати, такая путаница в датах есть у многих появившихся на свет в 30-е годы, интересно – почему?).
До десяти лет Шура жила как все в селе – ребенок как ребенок. А потом пришла беда, и детство сразу кончилось: умерла мама, а отец сразу привел новую женщину, еще и 40 дней с кончины жены не прошло. Не то чтобы мачеха обижала девочку, но и тепла не было. И через какое-то время отдали малышку на воспитание бабушке.
А в 20 лет Александру выдали замуж. Именно – выдали, согласия ее никто не спрашивал, просто сказали, в какое село и за кого она выходит. Так мало того – отдали ее, как тогда говорили, «в девять деверей»: у новоявленного мужа было девять братьев! Стало быть, и хозяйство огромное – двор, коровы, за которыми нужно смотреть. Вот Шура и впряглась. По сути, стала она не женой, а работницей: муж в это время учился в институте, «в городе», там и жил – а молодая жена по хозяйству хлопотала.
Но рано или поздно любая учеба заканчивается – вернулся и Вениамин в родное село, к молодой жене. За 9 лет, что прожили они в Сибири, 11 раз переезжали с места на место – что за нужда гнала с мест, которые и насиженными не назвать, уже и неведомо. Хоть и сынок родился, а все никак покоя не находил Сашин муж.
А в начале 60-х, тоже неведомо по какой причине, сорвался Вениамин из родных краев за тысячи верст, в Сталинградскую область. И так торопился, что молодую мать забрал с дочкой из роддома буквально через день после появления малышки на свет.
– Мне люди говорили, чтоб отдала им свою девочку, мол, не выживет она у тебя, ты и сама слабая, и ребеночка рано выписали, – вспоминает Александра Алексеевна, – да разве ж кровиночку-то свою можно отдать?
Так и оказались переселенцы в Светлом Яре. Муж-то хозяйственный был, и руки, как говорится, золотые, только как-то не чувствовала себя Александра женщиной счастливой:
– Нет, руку не поднимал, грешить не стану. А так – всякое было. И когда бросил он нас и уехал в неведомые края, я и не удивилась даже.
Уж не одно десятилетие минуло с тех пор, а все жива горечь в душе, хоть и нет слез в глазах:
– Жаловаться грех — всегда работала, детишки мои Леночка и Юрочка нужды не знали, сыты были, одеты-обуты, учились хорошо.
Много лет работала Александра Алексеевна в светлоярских детских садиках. Любили ее здесь – и дети, и родители. Женщина добрая, ласковая – за малышами следила от души, а не по приказу. Не могут родители с поля отлучиться во время посевной, так Александра ребеночка домой к себе на ночь забирает. И внучку свою тоже вынянчила, помогла дочери. А сейчас правнуком занимается, даже стихи вместе с ним учит.
В свои 92 года не растеряла баба Шура ни ума, ни доброты, хоть сил уже маловато – ходит с палочкой, опираясь на нее натруженными руками. И воспоминания, даже самые печальные, не огорчают.
А вот когда вспоминает добрых людей, что попадались в ее жизни – слезы появляются и голос срывается:
– Везло мне в жизни на добрых-то людей, везло! И жалели меня, и помогали. А еще, – появляется в глазах бабушки смешливая искорка, – сто лет жизни мне всегда желали! Видать, от души желали-то, глядишь, и доживу до столетнего юбилея!
Живите как можно дольше, Александра Алексеевна, мы вам все этого желаем!
Наталья Жилезнова
Фото Юлии Сафоновой
